Yep Magazine

Академия пана Дрозда, лекция седьмая

Юрій Андрухович. Московiада

Кто был «мякоткой» российской литературы в России после 80-х годов 20 века? Венедикт Ерофеев со своим Москва — Петушки, Пелевин со своим Поколением П и Саша Соколов со своей Школой для дураков. Наш же Юрий Андрухович собрал всех воедино. Путешествия по улицам Москвы с тянущимися перегарным шлейфом, беспорядочными прелюбодеяниями и попаданием в лапы к тайному правительству. Конечно, все это представлено мастерской игрой с текстом.

Юрко Іздрик. АМ-тм

Издрык не просто повторяет кортасаровские эксперименты со структурой книги. В своих разрозненных на первый взгляд рассказах он демонстрирует истории разных эпох, разных персонажей среди совершенно разных антуражей. И тонкая связывающая нить будет еле видимой. Однако каждый раз, читая рассказы в случайном порядке, ты будешь создавать очередной роман, не похожий на предыдущий, но имеющий с ним нечто общее.

Сергій Жадан. Ворошиловград

Хотите узнать современную историю Луганска, почитайте Ворошиловград Жадана. Сама история представляет собой заурядный детектив с бандитскими разборками. Атмосфера индустриального региона, постепенный упадок людских жизней, напоминающий бесконечный наркотический трип, харизматичные жители, не желающие оставлять свой родной город — все это не оставит равнодушным. Но самое главное, даст возможность понять, что столь долгое время копилось в душах рабочих Донбасса. Ненависти там понятно откуда взяться, а вот любви…

Сергій Жадан. Депеш Мод

Панковское произведения для панков. Кто когда-либо «болел» за любимый футбольный клуб, находясь в пьяном угаре, кто когда-либо звонил накуренным на радио и рассказывал о хоре монгольских милиционеров, кто когда-либо надеялся с друзьями подняться по социальной лестнице с помощью создания преступной группировки, тот поймет, о чем идет речь. Осторожно! Количество юмора может быть опасным для прочтения.

Любко Дереш. Культ

Первый роман, написанный Дерешем в шестнадцать лет. История небольшого украинского городка Мидни Буки. Со временем в нем начинают происходит ужасные фантасмагоричные вещи, словно сошедшие со страниц произведений Лавкрафта. Сам по себе роман напоминает классические молодежные ужастики, однако любознательный читатель в нем найдет немало отсылок к известными произведениям и событиям. А главное, перед ним раскроется противоречивая душа подростка.

Олександр Ірванець. Хвороба Лібенкрафта

Интересная украинская антиутопия, наполненная безграничным пониманием современной реальности. Писателю удается необычайно эстетично и точно описать жизнь большинства людей как серой, агрессивной и настороженной массы. Которая не терпит проявлений Других. При появлении сожителей с красными пятнами на глазах, выделяющихся, способных увидеть даже с закрытыми глазами больше правды, нежели люди с открытыми, масса начнет охоту. И результат её будет непредсказуем.

Софія Андрухович. Сьомга

Роман дочери Юрия Андруховича. Сама обложка романа с изображением розового и влажного куска семги намекает. Те, кому нравятся мизантропия и гинекология, и секс, и снова секс, и такой секс, и сякой секс, тот останется в восторге.

Никита Корсун, Андрей «Монзайон» Писной, Александр Нечай. Сборник стихов Хорошо

Стихи — это хорошо. Хорошие стихи — еще лучше. Трое молодых поэтов собрались, чтобы удивить читателя ударами хорошего словца под дых. Вчитайтесь в строки: «Самоуничтожение — ежедневная прихоть каждого, кто дышит воздухом». Эпатаж? Скорее стремление найти в любом движении человека созидание прекрасного.

Вано Крюґер. Зіґґі Фрейд & Ктулху

Вано именует свое творчество «некрокоммунизмом». Здесь образы советской эпохи горят под пером автора адским пламенем сарказма. За октябрятами скучают лишь потому, что желают насладится пестрыми красными юбчонками. Мухоморы-десантники становятся героями нашего времени. Порноактеров жалеют за их нелегкий труд. А украинский капитализм подвергают психоанализу.

Артем Полежака. Стіхи о жизні

С помощью стихов Артем борется. На днровских сайтах Артем числится как «поэт фашистских взглядов, выступающий перед карателями». И это прекрасно. Автор не желает щадить врага, его дело правое, а имя ему — Легион. «Зігують мати на порозі, Моститься ззаду син-Пріап, В світлиці на іконі — цап, Сім’я вечеря на підлозі — Парує смажений кацап» ◼